Домик в Коломне
«До́мик в Коло́мне» — шуточная поэма Александра Сергеевича Пушкина, написанная им в 1830 году в Болдинскую осень (закончена 10 октября)[1]. Написана октавами, причём первые строфы посвящены металитературному обсуждению достоинств этой строфы. Персонажи
СюжетВ петербургском предместье Коломне живут вдова и её дочь Параша. После смерти кухарки Фёклы дочь хозяйки уходит искать новую кухарку и приводит Мавру. В воскресенье Параша с матерью отправляются в церковь, а Мавра остаётся дома. В церкви вдова начинает беспокоиться, как бы новая служанка, оставшись одна, не обокрала их дом. Она, оставив Парашу, возвращается домой, где застаёт Мавру за бритьём. Вдова падает в обморок, а Мавра (очевидно, переодетый любовник Параши) убегает. Создание и публикацияПоэма создана в ответ на упрёки «Северной пчелы» о том, что Пушкин не пишет «серьёзные» произведения во славу успехов русского оружия. Он намеревался печатать поэму анонимно, но впоследствии отказался от этого замысла и исключил из печатного варианта связанные с этой темой строфы. Черновых вариантов поэмы не сохранилось, единственный рукописный источник — так называемый «Беловой автограф с поправками», хранящийся в рукописном отделе Пушкинского Дома (ПД, ф. 244, оп. 1, № 905).[2] Впервые напечатана в 1833 году в альманахе «Новоселье» с не вполне объяснённой датировкой 1829 годом[3]. В первой редакции 54 октавы: 22 октавы предисловия, 30 октав основного текста и 2 октавы окончания. Окончательный вариант состоит из 40 октав. При публикации также был пропущен эпиграф: «Modo vir, modo femina», Ovidius[4]. ТолкованияПо замечанию Дмитрия Святополк-Мирского, «Домик в Коломне» представляет собой последний опыт Пушкина с вольным онегинским стихом[5]. При создании поэмы он ориентировался не столько на свой более ранний опыт в жанре шуточной поэмы, «Графа Нулина» (1825), сколько на байроновский «Беппо»[6]. Владислав Ходасевич относил «Домик в Коломне» (как и более ранний замысел «Уединённый домик на Васильевском») к «замкнутому, неразрывному циклу» петербургских повестей Пушкина о вторжении потусторонней силы в обыденную жизнь человека. В отличие от других повестей, разрешение конфликта здесь комическое: по мысли Ходасевича, это своеобразная «похвала глупости»[7]. Адаптации сюжета
Примечания
|