|
Каганович, Лазарь Моисеевич
Ла́зарь Моисе́евич Кагано́вич (10 [22] ноября 1893[1], Кабаны, Киевская губерния — 25 июля 1991[2][3][…], Москва) — советский государственный, хозяйственный и партийный деятель. Член Всероссийского учредительного собрания, кандидат в члены ЦК РКП(б) (1923—1924), член ЦК партии (1924—1957), член Оргбюро ЦК ВКП(б) (1924—1925, 1928—1946), секретарь ЦК ВКП(б) (1924—1925, 1928—1939), кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б) (1926—1930), член Политбюро (Президиума) ЦК (1930—1957). Дореволюционная биографияРодился в деревне Кабаны Радомысльского уезда Киевской губернии, в еврейской семье — крестьян Моисея Гершковича Кагановича и Гени Иосифовны Дубинской (1860—1933). В семье было 13 детей, шестеро из которых умерли в детстве. В переписи населения 1897 года по Кабанам[4] отец указан как торговец Мошко Беньевич Каганович (1860), мать — Геня Иосьевна Каганович (1860), уроженка Чернобыля. Отец происходил из местечка Хабно Киевской губернии и вся семья была приписана к этому местечку. Там же указан дед Бень Аронович Каганович (1837), тоже уроженец Хабно, и бабушка Итка Мошковна (1839), родом из Народичей. По свидетельству Кагановича, его отец работал на смоляном заводе неподалёку от деревни: «Жили очень бедно — в хибаре, где раньше был сарай. Все семь человек спали в одной комнате на лавках»[5]. Однако Рой Медведев, ссылаясь на воспоминания очевидцев, утверждает, что отец Кагановича был торговцем скотом[6]. Дочь таганрогского коммерсанта Гирша Фельдмана Изабелла Аллен-Фельдман[прим. 1] утверждала, что её отец в конце XIX века вёл дела с Кагановичем-старшим, который в то время являлся купцом первой гильдии и пользовался правом проживания в столицах, например, в Киеве. В начале Первой мировой войны Каганович-старший разорился после ряда неудачных операций с военными поставками[7]. Окончил двухклассную народную школу в родных Кабанах, после этого учился в школе ближайшего села Мартыновичи. С 14-летнего возраста начал работать в Киеве на разных заводах, обувных фабриках и в сапожных мастерских. Некоторое время был грузчиком на мельнице «Лазарь Бродский»[8], откуда был уволен вместе с группой из примерно десяти молодых грузчиков за организацию акций протеста перед администрацией предприятия. Лишённая многих прав, которыми пользовались в России не только русские, но и «инородцы», еврейская молодежь была благодатной средой для революционной агитации. Под влиянием агитации и по примеру старшего брата Михаила, вступившего в ряды большевиков ещё в 1905 году, Лазарь в конце 1911 года стал членом РСДРП(б). С 1914 по 1915 год — член Киевского комитета РСДРП. В 1915 году был арестован и выслан на родину, но вскоре нелегально вернулся в Киев. В 1916 году под фамилией Стомахин работал обувщиком на обувной фабрике в Екатеринославе, был организатором и председателем нелегального Союза сапожников. Руководитель районного и член Екатеринославского комитета партии большевиков. Согласно официальной версии, из-за предательства провокатора вынужден был уехать в Мелитополь, где, работая под фамилией Гольденберг, вновь организовал Союз сапожников и большевистскую группу. Затем переехал в Юзовку (ныне — Донецк), где под именем Борис Кошерович работал на обувной фабрике Новороссийского общества и был руководителем большевистской организации и организатором Союза сапожников. Революция и Гражданская война (1917—1922)После Февральской революции 1917 года принял активное участие в воссоздании большевистской организации Юзовки, был избран членом Комитета и Совета, стал заместителем председателя. В марте избран делегатом на районную конференцию Советов Донбасса в Бахмуте. В конце марта выехал на партийную работу в Киев. Активный участник Октябрьской революции — руководил восстанием в Гомеле. На выборах в Учредительное собрание он прошёл по большевистскому списку. В декабре 1917 года Каганович стал также делегатом III Всероссийского съезда Советов. На съезде Советов Каганович был избран во ВЦИК РСФСР. С января 1918 года работал в Петрограде. Вместе с другими членами ВЦИК весной 1918 года он перебрался в Москву, где стал комиссаром организационно-агитационного отдела Всероссийской коллегии по организации Красной Армии. В конце июня 1918 года послан ЦК РКП(б) в Нижний Новгород, где был агитатором губкома, зав. агитотдела, председателем губкома и губисполкома. Коммунар ЧОН[9]. В сентябре 1919 был командирован на воронежский участок Южного фронта. После взятия Воронежа Красной Армией — председатель Воронежского губревкома, а затем губисполкома. В сентябре 1920 года послан ЦК РКП(б) в Среднюю Азию членом Туркестанской комиссии ВЦИК и СНК — член Туркестанского бюро ЦК РКП(б) и одновременно один из руководителей Реввоенсовета Туркестанского фронта, нарком РКИ Туркестанской республики и председатель Ташкентского горсовета. В 1921 году работал инструктором ВЦСПС, инструктором и секретарём Московского, а затем и Центрального комитета союза кожевенников. В начале 1922 года был командирован ЦК партии в Туркестан членом Туркестанского ЦК РКП(б). В 1922 году Лазарь Каганович назначен заведующим организационно-инструкторским, ставшим впоследствии организационно-распределительным, отделом ЦК РКП(б). На XII Съезде избран кандидатом в члены ЦК РКП(б), а с XIII — членом ЦК РКП(б). С 2.6.1924 по 30.4.1925 секретарь ЦК РКП(б), избранный пленумом ЦК РКП(б) избранного XIII съездом РКП(б), освобождён от обязанностей с избранием Генеральным секретарём ЦК КП(б) Украины[10]. Борис Бажанов вспоминал, что Кагановича тогда высшее руководство партии определило среди кандидатов в свои преемники[11]. В высшем руководстве УССР и СССР (1922—1941)Во главе УкраиныВ развернувшейся после смерти Ленина в 1924 году острой внутрипартийной борьбе Сталину было крайне важно обеспечить себе поддержку Украины — самой крупной после РСФСР союзной республики. По рекомендации Сталина именно Каганович был избран в 1925 году Генеральным секретарём ЦК КП(б) Украины. В то время в национальной политике на Украине проводились два курса: на украинизацию — поощрение украинской культуры, языка, школы, выдвижение украинцев в аппарат управления и т. д., — и на борьбу с буржуазным и мелкобуржуазным национализмом. Чётко разграничить эти два курса, особенно в городах и промышленных центрах, было нелегко, и Каганович явно тяготел ко второму курсу: он был безжалостен ко всему, что казалось ему украинским национализмом. У него происходили частые конфликты с председателем СНК Украины Власом Чубарём. Одним из наиболее активных оппонентов Кагановича был также член ЦК КП(б)У и нарком просвещения Украины Александр Шумский, который в 1926 году добился приёма у Сталина и настаивал на отзыве Кагановича с Украины. Хотя Сталин и согласился с некоторыми доводами Шумского, но одновременно поддержал Кагановича, направив специальное письмо в Политбюро ЦК Украины. Дело закончилось отставкой Шумского с поста наркомпроса и отзывом его из УССР. Каганович проделал немалую работу по восстановлению и развитию промышленности Украины. Как партийный руководитель Советской Украины он был фактическим руководителем и небольшой Компартии Западной Украины[источник не указан 34 дня]. Национальная обстановка и настроения среди населения западной части Украины, входившей в состав Польского государства, существенно отличались от того, что имело место в УССР. После отъезда Кагановича в Москву Чубарь выступил с критикой политики Кагановича. Оппозиция его курсу нарастала. Чубарь и председатель ЦИК СССР от УССР Г. И. Петровский приезжали к Сталину с просьбами отозвать Кагановича с Украины. Поначалу Сталин сопротивлялся, но всё же в 1928 году ему пришлось вернуть Кагановича в Москву[12]. С 1926 года Каганович являлся кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б). Каганович и Шахтинское дело Генеральный секретарь ЦК КП(б) Украины Л. М. Каганович 26 апреля 1928 года писал Сталину: «В частности, мне кажется, необходимо усилить роль ГПУ примерно так, чтобы в крупных трестах были бы крупные работники, уполномоченные ГПУ, как вроде транспортных органов ГПУ. Эту реорганизацию надо провести под наблюдением и непосредственным руководством руководящих работников ЦК и ЦКК, иначе, я боюсь, как бы у нас на деле в смысле структуры и методов работы не осталось по-старому»[13]. Каганович на подъёме В начале 1930 года Лазарь Каганович стал первым секретарём Московского областного, а затем и городского комитетов партии, а также полноправным членом Политбюро ЦК ВКП(б). Как секретарь ЦК и заведующий сельскохозяйственным отделом ЦК он в 1929—1934 гг. непосредственно руководил «делом организационно-хозяйственного укрепления колхозов и совхозов и борьбой против организованного кулачеством саботажа государственных мероприятий»[14]. Секретное решение Политбюро ЦК ВКП(б) «О мерах по усилению антирелигиозной работы», принятое 24 января 1929 года, было направлено в партийные организации в виде письма ЦК ВКП(б) за подписью Кагановича[15]. Первая половина 30-х годов — время наибольшей власти Кагановича. 1932—1934 годы22 октября 1932 года Политбюро ЦК ВКП (б) по инициативе Сталина приняло решение о создании на Украине и в Северо-Кавказском крае чрезвычайных комиссий для увеличения хлебозаготовок[16]. Комиссию по Украине возглавил председатель СНК СССР В. М. Молотов, по Северному Кавказу — секретарь ЦК ВКП (б) Л. М. Каганович, однако фактически он участвовал и в работе комиссии Молотова как заведующий отделом сельского хозяйства при ЦК ВКП(б). Вскоре Каганович выехал на Северный Кавказ. Комиссия Кагановича ввела практику занесения станиц, не выполняющих план хлебозаготовок, на «чёрные доски». Это означало
Всего за время работы комиссии Кагановича на «чёрные доски» было занесено 15 станиц, в результате чего от голода умерли сотни человек. Также в ходе борьбы с «саботажем» только за полтора месяца (с 1 ноября по 10 декабря) на территории Северо-Кавказского края было арестовано 16 864 человека «кулацкого и антисоветского элемента»[17]. Не ограничившись этим, Каганович осуществил такую меру, как практически поголовное выселение жителей некоторых станиц, не справлявшихся с планом госпоставок, «в северные области». Только из трёх станиц — Полтавской, Медвёдовской и Урупской — было выселено 45 600 человек из 47 500[16]. В 1933 году Лазарь Каганович возглавил созданный сельскохозяйственный отдел ЦК ВКП(б) и активно руководил организацией МТС в колхозах и совхозах. Он был одним из первых, кого наградили введённым в стране высшим знаком отличия — орденом Ленина (за успехи в развитии сельского хозяйства Московской области). В качестве председателя Центральной комиссии по чистке партии руководил проходившей в 1933-34 годах «чисткой партийных рядов». 21 сентября 1934 г. выступил с программной речью на совещании судебно-прокурорских работников Московской области[18]. После XVII Съезда в 1934—1935 годах председатель Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б). В этот же период (1934 г.) Каганович — по совместительству — стал также руководителем Транспортной комиссии ЦК ВКП(б). Когда Сталин уезжал в отпуск к Чёрному морю, именно Каганович оставался в Москве в качестве временного главы партийного руководства. 28 февраля 1935 года Сталин назначает Кагановича на должность наркома путей сообщения, сохраняя за ним пост секретаря ЦК; однако он теряет два других важнейших поста — первого секретаря Московского комитета партии и председателя Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б). Назначение видных руководителей партии в хозяйственные наркоматы было в обычае ещё со времен Гражданской войны. Железнодорожный транспорт в огромной стране был не просто важен — то было «узкое место» народного хозяйства, сдерживавшее экономический рост. В этот период на железнодорожном транспорте была повышенная аварийность и халатность. Назначение Кагановича на такой участок работы являлось вынужденной мерой. Именно в этот период появилась крылатая фраза Кагановича — «У каждой аварии есть имя, фамилия и должность». Была введена жёсткая централизация; персональная ответственность, в первую очередь руководителей; строгое соблюдение инструкций, приказов; повышалась как трудовая, так и техническая дисциплина, в том числе и репрессивными мерами; введены новые, более эффективные технологии организации труда. В итоге аварийность и крушения снизились с порядка 61 тысячи до около 3-4 тысяч случаев. Работа в НКПС была нормализована и впоследствии аварийность только снижалась. За перевыполнение плана железнодорожных перевозок и за успехи в деле организации железнодорожного транспорта и внедрения трудовой дисциплины награждён в январе 1936 орденом Трудового Красного знамени. В 1935 году Лазарь Каганович непосредственно руководил работой по составлению генерального плана реконструкции Москвы и архитектурного оформления «пролетарской столицы». Как кризисный менеджер после срыва сроков на начальном этапе возглавлял строительство первой очереди Московского метрополитена; радикальные решения по расширению привлечённых трудовых ресурсов известны как «походы Кагановича». В 1935−1955 годах Московский метрополитен носил имя Л.М. Кагановича. По предложению жены И. В. Сталина Надежды Аллилуевой, учившейся вместе с Хрущёвым, Л. М. Каганович выдвинул на лидирующие позиции в Москве Н. С. Хрущёва, который в 1932 г. занял должность второго секретаря Московского комитета ВКП (б)[19]. Роль Лазаря Кагановича в реконструкции Москвы исключительно велика. Он лично давал указания архитекторам, проводил с ними собрания. Сам Лазарь Каганович вспоминал об этом так: «Говорят, будто я разрушал в Москве ценности, … это вранье. Оправдываться я не буду, поскольку не было этого. Со мной ходили и выбирали те дома, которые мешают движению… я ночами ходил по Москве, выбирал то, что нужно сохранить»[20]. Также его именем были названы:
Также Лазарю Кагановичу принадлежала идея создания запущенной в 1937 году детской железной дороги в подмосковном посёлке Кратово. 1937—1938 годыС 1937 по совместительству — нарком тяжёлой промышленности, с 1939 года — нарком топливной промышленности, с 12 октября 1939—1940 гг. — первый нарком нефтяной промышленности СССР[21]. С августа 1938 года одновременно — заместитель председателя Совнаркома СССР. Каганович в своих письмах коллегам по Политбюро особенно выделялся неуёмной льстивостью в адрес Сталина:
 В своём докладе на февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП(б) 1937 года Каганович высказался за необходимость новых репрессий не только в наркомате путей сообщения, который он возглавлял, но и в советском обществе в целом. По словам Кагановича, «на железнодорожном транспорте… мы имеем дело с бандой оголтелых разведчиков-шпионов, озлобленных растущей мощью социализма в нашей стране и применяющих поэтому все средства изуверской борьбы с Советской властью»[23]. Несмотря на то, что уже была вскрыта «вредительская» деятельность практически во всех сферах железнодорожного хозяйства — проектировании железных дорог («Вредительство мы имеем в проектировании. Это дело самое сложное, самое трудное… Я потом вам расскажу, как можно тут раскрывать»), их строительстве («…я считаю, что Турксиб построен вредительски… Караганда — Петропавловск Мрачковским построена вредительски. Москва — Донбасс строилась вредительски… Эйхе — Сокол строилась вредительски…»), реконструкции и эксплуатации («В 1934 г. была собрана так называемая диспетчерская конференция… На этой диспетчерской конференции почти все докладчики оказались вредителями и арестованы как японские шпионы и диверсанты… Диспетчерская конференция узаконила… силу распоряжения диспетчера, чтобы иметь больше возможностей вредить, задерживать поезда, пускать их пачками и т. д.»), — Каганович заявил, что «мы не докопались до конца, мы не докопались до головки шпионско-японо-немецко-троцкистско-вредительской, не докопались до целого ряда их ячеек, которые были на местах», отметив при этом, что «тут вредны слезы по поводу того, что могут арестовать невинных». Во время Большого террора Каганович в числе других приближённых Сталина участвовал в рассмотрении так называемых «списков» — перечней лиц, репрессированных с личной санкции верхушки ЦК. Подписи на списках означали вынесение обвинительного приговора. Подпись Кагановича стоит на 189 списках, по которым были осуждены и расстреляны более 19 000 человек[24].  В качестве члена Политбюро ЦК ВКП(б) Каганович утвердил большое количество так называемых «лимитов» (это были квоты на количество репрессированных согласно приказу НКВД № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов»). Например, 26 апреля 1938 года он вместе со Сталиным, Молотовым, Ворошиловым и Ежовым завизировал утвердительную резолюцию на запросе и. о. секретаря Иркутского обкома ВКП(б) о выделении дополнительного лимита по первой категории (расстрел) на 4000 человек. В 1937 году Каганович совершил ряд поездок по регионам СССР (Киевская, Ярославская, Ивановская, Западная области) для проведения чисток среди партийного и советского руководства. В Киеве после приезда Кагановича несколько работников обкома, а также директор Киевского исторического музея, были арестованы по доносу аспирантки Института истории Николаенко. Впоследствии она была признана психически невменяемой.
В 1939 году Каганович горячо приветствовал присоединение части Польши к Советскому Союзу[25]:
В 1980-е годы Каганович по поводу репрессий высказывался так:
Участие в Великой Отечественной войне и послевоенный период (1941—1957) Начало войны застало Кагановича в должности наркома путей сообщения. 15—16 октября 1941 года Москву охватила паника. Было принято решение эвакуировать из столицы в Куйбышев (Самару) все министерства, посольства, культурные объекты, многие промышленные предприятия и заводы. Над москвичами нависла угроза увольнений с работы. Из парков на линии не вышли трамваи, не работали многие магазины и булочные, на сутки прекратил работу метрополитен. Началось разграбление магазинов. Силами войск НКВД в столице восстановили правопорядок. Были расставлены блокпосты на въездах и выездах, организованы проверки документов. По приговору трибуналов многих мародёров приговаривали к расстрелу. С осени 1941 года по весну 1942 года свыше 2,5 млн москвичей и около 0,5 млн ленинградцев были вывезены в эвакуацию в Сибирь, на Южный Урал и в Среднюю Азию. 25 марта 1942 года ГКО принял постановление «О НКПС», в котором говорилось, что нарком путей сообщения Л. М. Каганович «не сумел справиться с работой в условиях военного времени», и его освободили от поста наркома. Если не считать коротких (годичных и полуторагодовых) перерывов, Каганович фактически оставался во главе НКПС до 1944 года. Его заслугой являются меры по эвакуации промышленных предприятий и населения в восточные районы страны путём обеспечения бесперебойных железнодорожных перевозок. В 1942 году Каганович — член Военного совета Северо-Кавказского, а затем Закавказского фронтов. По поручению Ставки участвовал в организации обороны Кавказа. 4 октября 1942 г. командный пункт Черноморской группы войск под Туапсе, на котором находился Каганович, разбомбили, несколько генералов погибло на месте, а нарком был ранен осколком в руку[27]. В 1942—1945 годах член Государственного Комитета Обороны. К концу войны Каганович стал отходить на более мирные хозяйственные должности: с 1944 г. — заместитель председателя Совнаркома, в 1947 году — первый секретарь и член политбюро ЦК КП(б) Украины. После войны Каганович стал терять доверие вождя. Сталин всё реже и реже встречался с Кагановичем, он уже не приглашал его на свои вечерние трапезы. После XIX съезда КПСС Каганович был избран в состав расширенного Президиума ЦК и даже в Бюро ЦК, но не вошёл в отобранную лично Сталиным «пятёрку» наиболее доверенных руководителей партии. После ареста группы кремлёвских врачей, в большинстве евреев, которые были объявлены вредителями и шпионами, в СССР началась новая широкая антисемитская кампания. В некоторых книгах, и в частности, в книге Абдурахмана Авторханова «Загадка смерти Сталина», можно найти версию о том, что Каганович, якобы, бурно протестовал против преследования евреев в СССР, что именно он предъявил Сталину ультиматум с требованием пересмотреть «дело врачей». После смерти Сталина влияние Кагановича на короткое время вновь возросло. Как один из первых заместителей Председателя Совета Министров СССР и член Бюро Президиума ЦК он контролировал несколько важных министерств. Каганович поддержал предложение Хрущёва и Маленкова арестовать и устранить Берию. Ещё раньше он активно поддержал все меры по пересмотру «дела врачей» и прекращению антисемитской кампании в стране[источник не указан 3836 дней]. Был реабилитирован и его старший брат М. М. Каганович. В дальнейшем Лазарь Моисеевич занимался разработкой нового пенсионного законодательства, в результате принятия которого пенсию стали получать все слои населения. 25 ноября 1955 года Президиум ЦК КПСС принимает решение о присвоении московскому метрополитену имени В. И. Ленина вместо Л. М. Кагановича «по предложению товарища Л. М. Кагановича». В том же постановлении отмечались заслуги Кагановича, в связи с чем станция Охотный Ряд был переименована в станцию имени Кагановича[28]. В 1955—1956 годах председатель Государственного комитета Совмина СССР по вопросам труда и заработной платы, с 1956 по 1957 гг. — министр промышленности строительных материалов. Смещение. Последняя треть жизни (1957—1991) В 1957 году объявлен членом «антипартийной группы Маленкова — Кагановича — Молотова», снят со всех постов. 13 июля 1957 года Каганович получил строгий выговор с занесением в учётную карточку «за поведение, недостойное звания члена КПСС, за издевательство над подчинёнными сотрудниками»[29]. Каганович работал в Асбесте директором Уральского горно-обогатительного завода[30] до конца 1961 года. В 1957—1958 годах Каганович приезжал в Москву на сессии Верховного Совета СССР, однако на очередных выборах в Верховный Совет его кандидатура уже не выставлялась. В декабре 1961 года исключён из КПСС. Несмотря на многочисленные прошения, не был восстановлен в партии (в отличие от Вячеслава Молотова), однако имел ранг персонального пенсионера союзного значения и соответствующие этому статусу привилегии. Был подвергнут политическому забвению, не упоминался в энциклопедиях и книгах по истории КПСС (за исключением краткого упоминания «антипартийной группы» 1957 г.). Как утверждает Дмитрий Волкогонов, будучи высланным в Калинин, Каганович оттуда полулегально посещал столицу и устанавливал связи со старыми сослуживцами с целью получения помощи в написании воспоминаний[31]. Однако, согласно документальным данным, Каганович жил не в Калинине, а в Москве. Лазарь Каганович скончался в возрасте 97 лет 25 июля 1991 года — за пять месяцев до распада страны, в руководстве которой находился с первых дней её существования. Смерть наступила около 22:00[32]. По словам Эдварда Радзинского, цитирующего одного из дальних родственников Кагановича, в это время по телевизору шёл новостной сюжет с Горбачёвым и Ельциным, и домработница якобы услышала предсмертные слова Кагановича «Это катастрофа»[33]. СемьяМладший брат Израиля Кагановича (1884—1973), Михаила Кагановича (1888—1941) и Юлия Кагановича (1892—1962).  Был женат на Марии Марковне Приворотской (1894—1961)[34]. Их дочь, Майя Лазаревна Каганович (1923—2001), архитектор, подготовила к опубликованию воспоминания отца — «Памятные записки», выпущенные в Москве издательством «Вагриус» в 1997. Кроме того, воспитал приёмного сына Юрия (1931—1976). Внучка — Мария Георгиевна Каганович-Минервина (род. 1951), архитектор, доцент Российской международной академии туризма. Внук Иосиф Георгиевич Минервин (1941—2019), кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник ИНИОН РАН. Секретарь Политбюро ВКП(б) в 1920-х годах, Б. Г. Бажанов в своих воспоминаниях писал[35]:
Однако, если верить словам Лазаря Кагановича, воспоминания Бажанова не соответствуют действительности.
Звания, награды
Мнения и оценки личности КагановичаОфициальная характеристика Кагановича в МСЭ 1937 года:
В Советской исторической энциклопедии, издание которой началось при Хрущёве, приводится такая характеристика действий Кагановича (Т. 7, 1965)[39]:
Последний генсек ЦК КПСС М. С. Горбачёв о Кагановиче и Сталине:
Первый председатель Совета народных комиссаров Киргизской АССР Юсуп Абдрахманов в дневниковой записи за 1928 год характеризует Кагановича следующим образом:
Адреса в Москве
ПамятьКак у многих партийных руководителей, имя Кагановича присваивалось территориальным образованиям и населённым пунктам, в частности, существовал город Каганович (1935—1957) в Московской области РСФСР, а также посёлок — Кагановичабад в Таджикской ССР, в 1957-м переименован в Колхозабад. В 1938 году его именем был назван Кагановический район Павлодарской области. В 1957 году район был переименован в Ермаковский. В Красноярске Октябрьский район города в 1938—1957 годах назывался Кагановическим. В Новосибирске Кагановичским назывался ныне Железнодорожный район в центре города. В 1938—1943 годах город Попасная Луганской области назывался им. Л. М. Кагановича. В Киевской области УССР были населённые пункты, названные Кагановичи Первые (в 1934) (первоначальное название Хабное, современное название Полесское) и Кагановичи Вторые (с 1935 по 1957, место рождения Кагановича, позже называлось Диброва). В Октябрьском районе Амурской области существует районный центр село Екатеринославка, ранее станция «Кагановичи». Кроме того, имя Л. М. Кагановича носил в 1935—1955 годах Московский метрополитен, закладку и строительство первой очереди которого он курировал в качестве первого секретаря Московского комитета ВКП(б). В 1955 году в связи с новыми веяниями в руководстве страны и присвоением метрополитену имени В. И. Ленина, именем Кагановича была названа станция «Охотный Ряд», именовавшаяся в 1955—1957 годах «Им. Л. М. Кагановича». Его именем была названа созданная в Москве знаменитая Военно-транспортная академия. В городе Днепропетровске институт инженеров железнодорожного транспорта также носил имя Л. М. Кагановича. В городе Харькове один из районов города назывался «Кагановический», после 1957 года переименован в «Киевский». Мелитопольская детская железная дорога, носившая имя Лазаря Кагановича, работала в Мелитополе в предвоенные годы. В 1957 году имя Кагановича было снято почти со всех объектов, названных в его честь. На данный момент, имя Кагановича носят посёлок в составе села Роговатое Белгородской области, расположенный на территории бывшего колхоза имени Кагановича, и площадь, расположенная на территории посёлка. Также, по одной из версий, имя Кагановича носит село Лазаревка в Крыму[44][45]. В 2018 году в Екатеринбурге был установлен памятник, посвящённый истории Российских железных дорог, на котором Каганович изображён вместе с Феликсом Дзержинским[46][47]. По стечению обстоятельств Каганович — единственный человек из высшего партийного руководства, который активно участвовал в становлении советской власти, в период Октябрьской революции, и спустя 74 года увидел результат «перестройки». Он умер в глубокой старости, за несколько месяцев до роспуска КПСС и распада СССР (подписания Беловежского соглашения). Звукозапись выступления Л. М. КагановичаСохранилась речь от Московских организаций на траурном митинге на Красной площади в день похорон С. М. Кирова 6 декабря 1934 года[48]. Библиография
В кино
См. такжеПримечанияПримечания
Сноски
Литература
Ссылки
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
.svg){kind=small}
.svg){kind=small}
.svg){kind=small}
.svg){kind=small}
.svg){kind=small}
.svg){kind=small}
.svg){kind=small}
