«Метаморфо́зы» (лат.Metamorphoses, дословно — «превращения») — поэмадревнеримского поэта Публия Овидия Назона в пятнадцати книгах, в которой повествуется о различных метаморфозах-превращениях: людей в животных, растения, созвездия, камни, и т. п.
В книгу входят сюжеты о превращениях из греческой и римской мифологии, фольклора и исторических легенд; они излагаются в «исторической» последовательности: от времен сотворения мира (которое само по себе рассматривается как метаморфоз) до времен Юлия Цезаря (сюжет о превращении его в звезду). Всего таких сюжетов насчитывают около 250[3].
Поэма была написана Овидием в Риме между 2 (год ссылки Юлии Старшей) и 8 (год ссылки самого Овидия) годами н. э., и является самым значительным из его сочинений[3][4].
С латинского языка «Метаморфозы» переводились на русский язык неоднократно, в частности, переведены на русский в 1938 году С. В. Шервинским; этот перевод много раз переиздавался (последнее изд. — 2015).
Различные жанры и разделы в повествовании позволяют книге отображать широкий спектр тем. Карл Галинский (англ.Karl Galinsky) отмечал, что было бы ошибкой приписать это произведение к какому-то одному жанру[5]. Стивен М. Уилер отмечает, что нет какой-то одной темы, явным образом объединяющей все рассказы в единое целое, и в разное время разные критики видели такую обобщающую тему то в метаморфозах, то в изменчивости, а также в любви, насилии, артистизме, власти[6].
Несмотря на разнообразие тем, разные истории легко и плавно следуют одна за другой, и мастерство Овидия-рассказчика создает ощущение движения[7].
Метаморфоза
Многие эпизоды объединены темой метаморфозы или трансформации[7], в соответствии с названием книги.
Овидий подчеркивает значение этой темы в первых же строках своего произведения: «Inova fert animus mutatas dicere formas / corpora» — «Ныне хочу рассказать про тела, превращенные в формы / Новые»)[8].
С темой метаморфоза часто сочетается тема насилия по отношению к беспомощно протестующей жертве, что придает этим историям особый драматизм; при этом свидетельство превращения может становиться частью природного ландшафта или повседневной жизни, а идиллическая пастораль, описываемая в начале истории, превращается Овидием в сцену, на которой разворачивается жестокое действие[7].
Метаморфоз сплавляет вместе обычно противопоставляемых друг другу охотника и жертву, как в истории с Актеоном[9], разрешает напряжение между искусством и природой[10].
В книге представлено огромное разнообразие типов трансформации. Из человека в неодушевленный объект, созвездие или животное, из животного или растения в человека, трансформации пола, трансформации цвета[11].
Сами метаморфозы часто бывают метатекстовыми, внутри поэмы посредством грамматических или повествовательных преобразований. В других случаях превращения превращаются в юмор или абсурд, или сама природа трансформации ставится под сомнение или подрывается. Это — лишь один из аспектов широкого использования Овидием иллюзии и маскировки[12].
Любовь
Также, как и в других своих произведениях, Овидий уделяет в «Метаморфозах» большое внимание теме любви. Характер любовных сюжетов отличается большим разнообразием: от высокой трагедии до преступной любви. Многие эпизоды повествуют о любви богов к смертным женщинам, что становится причиной страданий и трагических превращений[13].
Впервые в литературе Овидий описывает любовь-взаимопонимание, которая к тому же, в противовес трагической любви, может быть и долгой и счастливой (сюжеты о Кеике и Алькионе, Кефале и Прокриде, Филемоне и Бавкиде)[14].
Овидий не просто создает подборку историй о превращениях, но излагает их как единое целое, представленное как история мира. В хронологической последовательности, созданной Овидием, можно выделить две части — мифологическую (от превращения изначального хаоса в упорядоченную Вселенную и до Троянской войны), и историческую (от Троянской войны до времен императора Октавиана Августа). Для объединения в «непрерывную песнь» мифов, не имеющих реальной временной привязки, Овидий прибегает к множеству приемов композиции: объединение сюжетов по циклам (аргосский, фиванский, троянский), группировка вокруг одного события (поход Аргонавтов) или одного героя (Эней), рамочная композиция с вплетением вставных эпизодов в основной рассказ, и т. д. Таким образом создается образ единого мира фантазии, подчиненного собственной логике воображения. Избегая однообразия, Овидий свободно меняет интонацию, способ изложения и жанровую окраску историй[4][13].
По мнению филолога Сергея Ошерова, среди литературно-художественных особенностей поэмы можно выделить следующие[15]:
Во-первых, Овидий отказывается от подробности мотивировок, от точного изображения времени и места, от второстепенных деталей, не имеющих отношения к чему-то важному для поэта, от эпической, гомеровской полноты, не ставит своей задачей договаривать всё до конца.
Во-вторых, поэт проводит тщательный отбор деталей, «неработающих» деталей нет. Отдаётся приоритет деталям наглядным и зрительным, а также космическим и символическим, призванным соединить прошлое и будущее со свершающимся сейчас, со всем мирозданием. Этим поэт добивается того, что фантастический мир поэмы, с одной стороны, обретает пластическую реальность, а с другой — становится миром, в котором всё взаимопереплетено и всё возможно.
В-третьих, метаморфоза у Овидия никогда не происходит мгновенно: обличье человека превращается в обличье другого существа постепенно. Метаморфоза в поэме — происходящий у читателя на глазах процесс, образ которого усиливается тем, что превращение является волшебным продолжением обыденного с точки зрения законов природы действия.
В-четвертых, Овидий не ставит перед собой цель чёткого композиционного деления (границы книг почти нигде не совпадают с границами эпизодов), он стремится к непрерывности повествования, о чём прямо говорит во вступлении к поэме «…от начала вселенной / До наступивших времен непрерывную песнь доведите» (I, 3-4). Этому же, в частности, способствуют сходства или контрасты настроений, мотивов в примыкающих друг к другу эпизодах, а также реминисценции, побуждающие вспомнить читателя какой-либо из предыдущих эпизодов и заметить в нём черты будущего.
В-пятых, для Овидия важна не только пластичная наглядность воплощения мифа, но и его психологизация, очеловечивание. В частности, в мире «Метаморфоз» любовь у Овидия может быть неразделенной любовью, любовью-страстью, любовью-наваждением, заставляющей забыть о нравственных нормах, увлекающих к преступлению, и т. д. Почти во всех случаях любовь — сильнейшее проявление личности, её суть. Даже боги знают чувства неразделенной страсти, разлуки, смерти возлюбленного.
Влияние
Метаморфозы Овидия, Книга V, 642—661. «Триптолимус и Линкус». Ксилография В. Солиса. 1565.
«Метаморфозы» Овидия оказали значительное влияние на европейскую литературу и искусство, большее, чем любое другое произведение классической античности, будь то греческое или римское. Появление французской, английской и итальянской национальной литературы в позднем средневековье не может быть полностью понято без учета эффекта этой поэмы. Единственными конкурентами по сравнимости влияния на западную традицию могут быть названы Ветхий Завет и сочинения Шекспира[7][16].
Хотя большинство сюжетов взяты Овидием у таких авторов, как Гесиод и Гомер, некоторые популярные сюжеты берут свое начало именно в «Метаморфозах»[7].
С XI века Овидий вызывает такой интерес, что его тексты входят в школьную программу, а его стилю подражает множество поэтов, пишутся комментарии к «Метаморфозам»; в результате такой моды на Овидия период конца XI — начала XIII получил название лат.Aetas Ovidiana («век Овидия»), или «Овидианское возрождение». Средневековые авторы рассматривали «Метаморфозы» как своего рода «языческую Библию» и любили прибегать к аллегорическим истолкованиям Метаморфоз, в попытке найти у Овидия высоконравственные цели.
Чосер имел рукопись Метаморфоз, которые были тогда незаменимым источником сведений по мифологии; Овидий — самый упоминаемый Чосером автор[4][17][18].
В Италии «Метаморфозы» оказали влияние на Джованни Боккаччо (история о Пираме и Фисбе появляется в его поэме L’Amorosa Fiammetta)[7], Петрарку и Данте[4]. Данте постоянно ссылается на Овидия (лишь на Вергилия он ссылается чаще)[4]. Однако герои Овидия претерпели в творчестве Данте заметные метаморфозы[19].
В течение Нового времени «Метаморфозы» были одним из основных источников по греко-римской мифологии[13].
Овидий был любимым из древних авторов у Уильяма Шекспира, на которого «Метаморфозы» оказали значительное влияние. В Болдеевской библиотеке в Оксфорде хранится принадлежавший Шекспиру экземпляр «Метаморфоз», из текста которых он немало заимствовал, как для сюжетной основы, так и для мифологических аллюзий[3][4][20][21].
Ранняя эротическая поэма Шекспира «Венера и Адонис» расширяет миф из Книги X Метаморфоз, Шекспир вольно излагает сюжет Овидия в духе идей Возрождения; сюжет к тому времени уже существовал в разных вариантах и пересказах, но Шекспиру было важно взять за основу именно Овидия — для демонстрации своей образованности[22][23].
Шекспир дважды использовал сюжет «Пирам и Фисба» (Книга IV) — он обыгрывается в пьесе афинских ремесленников в комедии «Сон в летнюю ночь», он же лежит в основе трагедии «Ромео и Джульетта», хотя тут сюжет Овидия использован в обработке драматургов итальянского Возрождения[4][24][25].
В «Тит Андроник» история изнасилования Лавинии взята из истории о Филомеле, а текст Метаморфоз напрямую используется в пьесе, чтобы Тит мог интерпретировать историю своей дочери[26]. Большая часть монолога Просперо в Акте V Бури происходит дословно из речи Медеи в Книге VII Метаморфоз[27].
Среди других писателей, для которых «Метаморфозы» были источником вдохновения, — Джон Милтон, который, очевидно, хорошо знал текст и использовал его в «Потерянном рае»[3][16][28], и Гёте[3].
Мотивы сочинений Овидия, в первую очередь сюжеты «Метаморфоз», широко использовали художники, скульпторы, композиторы, кинорежиссёры[3][13].
Произведение входит во Всемирную библиотеку (список наиболее значимых произведений мировой литературы Норвежского книжного клуба).
Издания и переводы
Критические издания
Metamorphoses. Recognovit brevique adnotatione critica instruxit R.J. Tarrant. Oxford: Oxford University Press, 2004. ISBN 978-0-19-814666-7.
Metamorphoses. Edidit W.S. Anderson. Nachdruck d. 2. verb. Aufl. von 1982. Berlin: de Gruyter, 1998. ISBN 978-3-598-71565-5.
На русском языке
Превращения Овидиевы с примечаниями и историческими объяснениями, или Похождение языческих богов и полубогов от начала мира… Перевел с франц. К. Рембовский. Т. 1-3. М., 1794—1795
Сочинения П. Овидия Назона все, какие до нас дошли. / Пер. А. Клеванова. В 3 т. М., 1874. Т. 2. Метаморфозы или изменения видов. XL, 345 стр.
Превращения. / Пер. В. Алексеева. СПб, 1885. 388 стр.
XV книг Превращений. / Пер. А. Фета. М., 1887. XXIV, 793 стр. (на рус. и лат. яз.)
Публий Овидий Назон. Метаморфозы. Пер. С. В. Шервинского. М., Л., 1937, переиздана: Изд-во «Художественная литература». М. 1977, вступительная статья С. А. Ошерова, примечания Ф. Петровского.
↑ 123456Johnston, IanThe Influence of Ovid's Metamorphoses(англ.). Project Silver Muse. University of Texas at Austin. Дата обращения: 30 ноября 2019. Архивировано 7 апреля 2014 года.
↑Swanson, Roy Arthur. Ovid's Theme of Change (англ.) // The Classical Journal[англ.] : journal. — 1959. — Vol. 54, no. 5. — P. 201—205. — JSTOR3295215. (требуется подписка)
↑Segal, C. P. Landscape in Ovid’s Metamorphoses (Wiesbaden, 1969) с.45
↑Vaughan, Virginia Mason; Vaughan, Alden T. The Tempest (англ.). — The Arden Shakespeare, 1999. — P. 26, 58—59, 66. — (The Arden Shakespeare, Third Series). — ISBN 978-1-903436-08-0.
↑Ovid.Notes // Metamorphoses (англ.) / Вступление и примечания=E. J. Kenney. — Oxford University Press, 2008. — P. page=392—393. — ISBN 978-0-19-953737-2.
Лосев А. Ф.XIV. Овидий // Античная литература: Учеб. для студентов пед. ин-тов по спец. № 2101 «Рус. яз. и лит.» / А. Ф. Лосев, Г. А. Сонкина, А. А. Тахо-Годи и др.; Под ред А. А. Тахо-Годи. — 4-е изд., дораб. — М.: Просвещение, 1986. — С. 358—374. — 464 с. — 161 000 экз.
Ю. Щеглов. Опыт о «Метаморфозах». — М.: Гиперион, 2002. — ISBN 5-89332-058-1.
Albrecht M. von. Ovids Metamorphosen. Texte, Themen, Illustrationen (нем.). — Heidelberg: Universitätsverlag Carl Winter, 2014. — ISBN ISBN 978-3-8253-6320-8.
